Матизная история 31. Беспартийный

На Чорсу, справа от медресе Кукельдаш — баннер с рекламным анонсом концертов одного известного певца. Внизу надпись: «Исполняется под фонограмму». Зачем ходить на концерт, сидеть на балконе в сотне метров от сцены, на которой, едва различимый без театрального бинокля, певец раскрывает рот под фанеру? Примерно такие мысли мои прервал водитель.
— Говорят, певец этот семь лет отсидел.
— Два года. Попал под чьё-то влияние. Но прощён, осыпан званиями. Два года. Врагу не пожелаю и дня провести за решёткой.
— Ваша правда. Со мной было как-то раз: хватило на всю жизнь. – Водитель замолк на минутку и продолжил.

В мае 1982 года я работал в Джизакской области. Был командирован на два года, но проработал все четыре. Мы там бурили артезианские скважины, тянули трубы водопроводные в кишлаки. Начинал прорабом, потом был назначен начальником участка. Приехал я тогда домой на майские праздники. Сидим в чайхане с друзьями. Плов и всё такое. Приходит парень. «Повестка вам». Вызывают 4 мая в МВД Узбекской ССР к 9 утра. Что, зачем, почему? Каждый прораб знает за собой десяток разных мелких прегрешений, но чтобы в МВД за это вызывали? Скомкали отдых.
Приезжаю в МВД. Прохожу, Встречает парень, ведет в подвальный этаж.
— Посидите здесь пока, — говорит.
Там стулья у дверей. Присаживаюсь.
Туда-сюда проводят людей с руками за спиной. Сижу так полчаса. Час. Два часа. Стучусь в дверь.
— Как, – удивляется тот самый парень, что меня оставил на стуле. — Вас до сих не приняли? Проходите в кабинет.
Там у него карточки такие, а в углу каждой карточки фотографии черно-белые, как на паспорте. Он мне карточки одну за другой показывает и спрашивает:
— Вам знаком этот человек? А этот? Этот?
Никого не узнаю. Что за дела, думаю, творятся.
— Посидите пока в коридоре, — говорит.
Сижу опять так час, другой. Снова приглашают в кабинет. Снова карточки показывает и снова задаёт те же вопросы. И так несколько раз.
Вечером подписали пропуск и отпустили. Выхожу из здания МВД, а часы на высотном здании издательства ЦК КП Узбекистана показывают 18:15, а зашёл я туда в 09:00 утра. Этот день мне годом показался.
— Зачем вызывали-то? – Спрашиваю.
— Там на каждой карточке в углу было написано название станции автосервиса. Если помните, была такая напротив автостанции «Ташкент», не доезжая ипподрома. Их тогда таскали как раз, а я незадолго до этого там машину чинил. Вот в документах на ремонт всплыла и моя фамилия. Потом, годы спустя, я встретил парня, которому машину сдавал в ремонт в том автосервисе – его эта волна каким-то образом миновала. Меня же день напролёт допрашивали.
Поужинал я рядом, в «Голубых куполах» и вернулся в Джизакскую область, где ещё проработал пару лет.

Помню, когда уже начальником участка работал, вызывают меня в районный комитет коммунистической партии. Второй секретарь райкома говорит мне там:
— Вы теперь руководитель, а у нас беспартийным руководитель быть не должен. Вам нужно вступать в партию.
— Ну, раз надо, вступлю, — отвечаю.
— Для этого вам нужно подготовить к вступлению в партию пятерых своих рабочих, — наставляет второй секретарь. Не то Ренат его звали, не то Равиль.
Возвращаюсь на участок, зову парторга. Давай, говорю, парторг, готовь пятерых рабочих к вступлению в партию. Хорошо, отвечает парторг. Определяем список рабочих и он с ними стал заниматься.
Тем временем меня снова в райком вызывают. Тот же секретарь.
— Как идёт подготовка к вступлению в партию? – Спрашивает.
— Идёт, — говорю. – Сам готовлюсь. Парторг рабочих готовит.
— Тут такое дело, — говорит секретарь. – Для того, чтобы вступить в партию, нужно немного расходов сделать (ozgina harajati bor).
Я сразу понимаю, в чём там дело и спрашиваю:
— Сколько?
— Три тысячи рублей, — говорит второй секретарь Джизакского районного комитета коммунистической партии Узбекской ССР.
— Хорошо, — отвечаю и ухожу. А сам думаю: «Да хрен я положил на тебя и твою сраную партию, за вступление в которую нужно отдавать три тысячи рублей». Потом я вернулся в Ташкент, а коммунистом так и не стал.

В 2008 году решил я, что созрел для того, чтобы совершить хадж — паломничество в Мекку. Поехал записываться. Там народу много. Очередь записывающихся в очередь. Дождался, записался там каким-то. Мне один мужик говорит там:
— Тут такое дело, — говорит мужик. – Для того, чтобы поехать в этом году, нужно на пять-шесть сумов расходов сделать (besh olti so’mlik harajati bor).
— Слушай, ты, — говорю я ему. – Я четверть века назад в партию коммунистов не пошёл, потому что там взятку ждали. В священный хадж за взятку ехать – такой грех на душу я тем более не возьму.
И ушёл.

Тут мы доехали. Уже открывая дверь, спрашиваю:
— Вас как зовут?
— Тохир, — отвечает.
— Да будут ваши поездки безопасными, Тохир-ака..
Я так говорю каждому водителю, когда выхожу из машины: «Yolingiz behatar bo’lsin».

Редчайший, для «Матизных историй» случай – фотография рассказчика.