Матизная история 21. Поэт

Поездка на «Матизе» – это почти стопроцентная гарантия услышать от водителя поучительную историю, небольшой рассказ или изустное эссе. Такой ежедневный цикл «Матизных» историй.

 «И чтоб побить врагов своих,
Мне бы хватило вас двоих».
Так Чингизхан сказал о Тимур Малике и Джалолиддине Мангуберды в стихотворении поэта по имени Мурод о Хорезме. Теперь по порядку.

Мы ехали с коллегами от самого что ни на есть центра города до массива 40 лет Победы, в «таджик-махаллю». Путь неблизкий и «Спарк», с тремя пассажирами в жарком салоне,  пробивался сквозь зной и пробки.
А водитель ко всему прочему оказался ещё и поэтом. Рассказывает:
– Мне не нужно издавать сборников стихов, не интересуют гонорары. Стихи писать мне в радость. Вожусь себе на огороде в свободное время и складываются строчки.

Проезжаем ТашМИ. Мамаша в длинном балахоне и глухом платке переходит улицу, держа в руках младенца. Старший сын, не больше пяти лет, в нескольких метрах от неё, самостоятельно пытается перейти улицу, дважды чуть не раздавленный и не сбитый на полпути.
Поэт высовывается и окна и кричит фаталистке:
– Возьми ребёнка за руку, мать твою разэтак!!!
Строго говоря, он сказал только первую часть. Кто добавил вторую – история умалчивает. Ведь пост.

Потом мы услышали декламацию гневного стихотворного памфлета по поводу одной телепередачи. Мурод-поэт увидел сюжет, где потомственный палач с аравийского полуострова горделиво рассказывал о своей профессии. Поэт-таксист пронзил и сжег нечестивца глаголом.

Его строки напоминали его же манеру речи.
Речь перескакивала с темы на тему: от ослика, которого бил по крупу цыганенок-люли, чем довел до слёз дочь поэта (9,5 лет от роду) до безопасности автомобилей на сжиженном газе.
Так и стихи. Прыгающая из конца одной строчки в середину другой, а то и вовсе исчезающая, рифма. Авторская мысль, то едва угадываемая, то рвущаяся в клочья вовсе.
Затем он продекламировал стихи – подражание Тютчеву, по словам Мурода. Мне правда, ни Тютчев, ни Анненков и тем более Фет в этих словах не привиделись. Скорее лирика нетрезвого Востока. Но одна строчка все же голосовала обеими руками  за Тютчева с Фетом. «В апреле оттепель». Ну да, Фет, конечно. У нас в апреле уже жарынь и пацаны купаются. А в тех краях, где рождались строки Анненкова – самая оттепель.
Стихи же про таксиста, как я ни просил записать его на телефон, Мурод не согласился. «Очень они критичные», – говорит. Примерно такие:

«Я сную в белом Матизе
Запертый как в клетке крыса».

– У меня целый дипломат стихов. Я каждый день пишу по три-четыре стихотворения, – говорит Мурод.
– Так перепечатайте для себя, компьютер-то есть? – Советую. – Переплетите несколько книжек, раздарите близким.
– Плагиат же начнется. Ко мне из типографии приходят, просят мои стихи, гонорары сулят. А я не даю.
Потом Мурод-поэт совсем загрустил. Ему нужно было ехать к должнику деньги забирать и поэт опасался не успеть. Уехал.

Поэзия – езда в незнаемое.